Недавно, в канун 71-й годовщины начала Великой Отечественной войны, мне удалось встретиться с Симоновым Григорием Перфильевичем 1929 г.р., который с 1931 по 1943 год проживал в Сталинграде. Находился он в Сталинграде и во время героической обороны города с июля 1942 года по февраль 1943 года. То, что он увидел и пережил во время Сталинградской битвы, никак не может стереться из памяти, хотя и прошел огромный период времени с тех пор. Раз за разом встают перед глазами друзья, с которыми он сфотографировался в пионерском лагере 21 июня 1941 года. Вспоминается, как он с матерью в сундуке закапывал семейные документы и как после войны они выкопали этот сундук. Вспоминаются и многие другие моменты того периода, поэтому предлагаем Вашему вниманию воспоминания Григория Перфильевича.

Борис Первун, заместитель председателя исполкома КРО партии «Русское Единство» 

 

а в 45-м паспорта…             

 

Житель довоенного Сталинграда, я стал свидетелем и участником Великой Сталинградской битвы – крупнейшего сухопутного сражения Второй мировой войны. Эта страшная битва продолжалась с 17 июля 1942 года по 2 февраля 1943 года.

В апреле 2005 года на канале «Интер» показали передачу «Сталинградский апокалипсис». В ней принимали участие много детей военного Сталинграда и просто живых ещё свидетелей тех событий. Разве это не «золотой» людской фонд того времени? Где они сейчас? Спешите с ними говорить! Они уже не молодые люди, «дети войны», а старики нынешние, так сказать «уходящие очевидцы».

К средине лета 1942 года в Сталинграде скопилось 1,5 млн. человек: к своим 400-м тысячам человек добавились жители оккупированных городов – Харькова, Ростова - на - Дону, Донбасса и Юга, – так называемые эвакуированные, а точнее – беженцы.

В Сталинграде в это время как-то сразу всё лопнуло: начальства нет и оно в панике; никаких продуктовых карточек; нет воды, света, какой-либо медицинской помощи, полная анархия. Всякое мелкое ранение в такую жару означало гангрену и смерть. Всё держалось только на упорно обороняющейся Красной Армии.

Под видом недопущения паники и чтобы немцы не думали, что город готовится к сдаче, эвакуацию за Волгу Сталин запретил. На берегу стояли заградительные отряды НКВД и всех бегущих расстреливали. За Волгу шёл поток раненых, а из-за Волги непрерывным потоком шло людское пополнение, продовольствие, вооружение и боеприпасы (надо сказать, что в первое время весьма незначительное). Половина из этих пополнений немцы топили в Волге. И все это – при непрерывном немецком обстреле и жутких бомбёжках. Нашей авиации мы не видели совсем.

Особенно мы, дети, старики, женщины, сидельцы Сталинградских подвалов и доморощенных окопов, тяжело пережили бомбёжки 23 и 24 августа 1942 года. Наверное, половина жителей погибла. Сама собой отпала эвакуация. Целый воздушный флот немцев налетал на почти беззащитный город и добивал, и добивал … Адская, сатанинская красота «Ме-109» и воющих пикирующих «Юнкерсов»… Этот ужас снится до сих пор. Земля шаталась, как лодка на воде… Страшное ощущение.

Отстреливались кое-как наши зенитчики, сплошь укомплектованные женщинами. Например, на Сталинградском тракторном, где мы сидели в подвалах, стояли, если память мне не изменяет 1032-й и 1037-й зенитные полки.

Как же мы выжили, мирные жители, в этом аду?

А так. Мы просто воевали вместе с бойцами Красной Армии: тушили бомбы-зажигалки, выслеживали «подозрительных», в «Комсомольском» сквере ночами хоронили умерших и убитых, чем могли, помогали солдатам, откапывали жителей из-под завалов.

Мы, 13-и и 14-и летние подростки работали наравне со взрослыми. А ещё мы, Сталинградские подростки, пионеры, школьники, ночами, по только нам известным тропам ползали на нейтральную полосу за «ключевой водой»: там, за рекой Мечёткой, у моста был родник. Мы связывали солдатские фляги гирляндами и ползли к роднику. Ключевая вода особенно была нужна раненным командирам, которых надо было спасать в первую очередь. Рядовые бойцы пили волжскую воду, зачастую пахнущую нефтью.

Наши отцы, старшие братья были на фронте; наши деды, старики и старухи сидели покорно в подвалах, многие читали Евангелие и тихо умирали. Основными «добытчиками» были мы, подростки – вездесущие Гавроши Сталинграда.

В сентябре – октябре 1942 года по всему Сталинграду шли особенно жестокие уличные бои и погода, на удивление, стояла ясная. Сражение шло за каждую улицу и дом, мы всё ближе и ближе прижимались к заводу и Волге. За сутки боёв в роте из 110 человек в живых оставалось 15-20 бойцов. Но кашу-то варили на всех. Вот нам, «помощникам» бойцов и перепадало кое-что, да ещё иногда удавалось подкармливать своих стариков-сидельцев, которые пухли от голода, но терпели все муки. Праздником было, когда в обозе (а конной тяги ещё было много) убивало лошадь. За 5-10 минут выскочившие из подвалов голодные люди с топорами и ножами от лошади оставляли, как говорится, хвост да гриву. Даже кишки были лакомством.

Долго всё это можно описывать. Но Родина наша, несмотря на тяжелейшие испытания, выстояла. Выстоял Сталинград. Выстояла Москва, другие Города-Герои. Выстоял советский народ. Народ – Победитель!