На I Всекрымском учредительном съезде Советов 6 ноября 1921 года было провозглашено образование Крымской АССР. С этой даты прошло более 90 лет. Тем не менее, вопрос о типологии Крымской АССР продолжает оставаться актуальным. Он находит свое отражение в исторических, юридических и политологических исследованиях. Более того, характер крымской государственности, просуществовавшей с 1921 по 1945 год в форме Советской Автономной республики, остается предметом острой полемики, ведущейся уже несколько десятилетий различными политическими организациями Крыма и Украины. Чем же вызвана политическая и научная актуальность этой проблемы?

На наш взгляд, она определяется тем, что Крым является зоной перманентного этнополитического конфликта, одной из составляющих которого является противостояние русских как этнической группы и другого славянского населения Крыма с одной стороны, и татар Крыма, представленных нелегитимной политической организацией «курултай-меджлис» — с другой.

Славяно-татарский конфликт возник в процессе переселения татар в Крым. Движущей силой этого конфликта стала политическая элита татар, а главной идеологической составляющей — идея о том, что государство есть атрибут и гарант этногрупповой целостности (здесь и далее — выделено нами — ред.). Это означает, что все то, что составляет государство (территория, общественное устройство, институты власти), должны иметь этнонациональный характер. Такие представления и претензии создают как бы моральную основу для требований контроля над государством со стороны определенной этнической общности.

Именно эта идея лежит в основе политической программы национального движения татар Крыма. В главном документе движения Декларации о национальном суверенитете крымско-татарского народа, принятой Курултаем крымско-татарского народа 28 июня 1991 года, сказано: «Крым является национальной территорией крымско-татарского народа, на которой только он обладает правом на самоопределение так, как это изложено в международных правовых актах, признанных мировых сообществом. Политическое, экономическое, духовное и культурное возрождение крымско-татарского народа возможно только в его суверенном национальном государстве. К этой цели будет стремиться крымско-татарский народ, используя все средства, предусмотренные международным правом» [1, с.11].

Свои права на автономию татарские националисты обосновывают тем, что татары являются «коренным народом» Крыма и в силу этого имеют приоритет в создании здесь своей национальной государственности. Также они доказывают, что преобразованная в 1945 году в область автономия была национальной — татарской, поэтому процесс реабилитации народа, подверженного сталинским репрессиям, должен начинаться с восстановления его политических прав на якобы утраченную государственность.
В силу этого вопрос о государственно-правовом статусе Крымской АССР 1921 – 1945 гг. приобретает для сторон конфликта функцию значимого политического ресурса, с помощью которого, опираясь на исторические факты и историческую память, пытаются достичь современных политических целей. Этот вопрос обрастает мифами и псевдодоказательствами.
Перед идеологами нелегитимной организации «курултай-меджлис» стоит довольно сложная задача — мало провозгласить Крым в 1921-1945 гг. татарской автономией, нужно убедить в этом не только татар, а все население Крыма, и главное, власти Украины и мировое общественное мнение. Для этого прилагаются значительные усилия. В частности, разрабатывается система аргументации, подтверждающая миф о национальном (татарском) характере Крымской АССР.

Можно перечислить следующие аргументы, выдвигаемые сторонниками этой гипотезы:

1. Главным доказательством национального характера автономии, по мнению этих политиков и ученых, является тот факт, что советские республики, союзные и автономные, исходя из основных постулатов ленинской национальной политики, создавались как формы самоопределения титульных и коренных этносов. По их мнению, не имеет значения, закреплялось ли это право в юридических документах и названии республики. Иного статуса, кроме национальной, татарской, у нее не могло быть и это не требует доказательства [2, с.27].

Далее следуют косвенные аргументы, такие как:

2. Татарский язык наряду с русским определяется в Конституции Крымской АССР как государственный. Следовательно, автономная республика — это национальная автономия татар [2, с.27].

3. На пост председателя Крым ЦИКа выдвигались работники из татар [2, с.27].

4. При обсуждении проекта Крымская ССР 1936 г. поднимался вопрос о преобразовании ее в Союзную республику, но поскольку коренное население – крымские татары — не были большинством, вопрос не был решен положительно [2, с.27].

5. После спецпереселения из Крыма именно татар автономия распалась [2, с.28].

6. Праздничные номера крымских газет оформлялись исключительно национальным татарским орнаментом [3, с.211].

7. В газетах превалировали портреты политиков и ударников производства татарской национальности [3, с.211].

На этом заканчивается перечень аргументов тех, кто доказывает национальный характер Крымской АССР. Представляется целесообразным рассмотреть аргументы сторонников гипотезы о национальном характере Крымской АССР.

Обращаясь к первому аргументу, нужно подчеркнуть, что ни у кого из авторов, как сторонников, так и противников гипотезы о национальном характере Крымской АССР не вызывает сомнение тот факт, что татарские националисты, как буржуазные, так и просоветские, всегда стремились и стремятся превратить Крым в национальное татарское государство. Это стремление имело место и до образования в 1921 году Крымской АССР, в периоде ее существования и в наше время.

Однако желание элиты той или иной этнической группы образовать свою национальную государственность совсем не обязательно реализуется в политической практике. Пример Крыма — наглядное тому подтверждение.

Можно согласиться с мнением о том, что советская национальная политика исходила из ленинского постулата о праве нации на самоопределение. В большинстве случаев национального строительства в СССР так и происходило. Однако в любом правиле есть исключения. Партия большевиков, проводя свою национальную политику в огромной и очень пестрой по национальному составу стране, сталкивалась с целым рядом политических, экономических, геополитических, демографических, культурных проблем.

Решать их по идеологическому шаблону было невозможно. Конкретная политическая практика диктовала свои условия, вытекающие из целесообразности момента. Поэтому появились такие многонациональные автономии, как Дагестанская АССР, Крымская АССР. Для этносов, которые уже имели свою национальную государственность, но значительные количество которых компактно проживало в других советских республиках, в их составе создавались национальные автономии. Такими были: Автономная республика немцев Поволжья, Нахичеванская АССР, Нагорно-Карабахская АССР.
Следует помнить, что вопрос о типизации Крымской АССР — это вопрос о ее государственно-правовом статусе. Аксиомой является то, что правовой статус закрепляется в правовых актах. В нашем случае к ним относятся: Конституция СССР, Конституция РСФСР, Конституция Крымской АССР, законы и подзаконные акты. Однако ни в одном из документов Крымская АССР не определяется как национальное государство татар Крыма, а сами татары не выделяются как титульная нация. Поиск правовых документов, хотя бы косвенно подтверждающих национальный характер Автономной республики, ни к чему не привел. Такие документы отсутствуют. Это признают все участники полемики как сторонники гипотезы о национальной государственности, так и ее противники [3, с.210].

В отличие от других союзных и автономных республик, в Крымской АССР татары Крыма не признавались титульной нацией. В советской практике национального строительства считалось, что титульная нация – это часть населения государства, национальность которой определяет официальное наименование данного государства [4]. В названии Крымской АССР никогда не выделялось название титульной нации, а в правовых актах никогда не определяется сама титульная нация. Более того, название автономии привязывалось к названию территории (Крымский полуостров) на которой она была образована.
В европейской практике – это доминирующая этническая группа, на основе языка и культуры которой строится государственная система образования [5]. Татары Крыма ни по численности, ни в политическом, ни в экономическом, ни в культурном отношении, все годы существования Крымской АССР, не были доминирующей этнической группой. В многонациональном Крыму стояла задача поднять низкий культурный уровень татар, сформировать их интеллектуальную и политическую просоветскую элиту.

О том, что татары Крыма не признавались титульной нацией, также свидетельствует тот факт, что все годы существования Крымской АССР в местах компактного проживания татар создавались такие административные образования, как татарские национальные районы и татарские национальные сельсоветы. Они создавались наряду с национальными районами и сельсоветами других национальных групп, которые обеспечивали функцию развития культуры, образования лиц той или иной национальности в многонациональной республике.

Во многом эта практика напоминала аналогичную линию, проводимую советской властью в Дагестанской АССР, регионе, который так же, как и Крым, имел многонациональный характер. Следует особо отметить, что в практике национального строительства, проводимого большевиками, нет примеров создания отдельных национальных районов для тех национальностей, которые определялись как титульная нация своей республики. Считалось, что они уже реализовали свое право на национальное самоопределение, создав национальную союзную или автономную республику.

Тот факт, что в Крыму создавались татарские национальные районы и татарские национальные сельсоветы, свидетельствует о том, что татары не выделялись как особая титульная национальная группа, которая имела здесь приоритет в образовании национальной государственности.

Еще одним доказательством гипотезы о том, что Крымская АССР была национальной татарской республикой, указывается тот факт, что в Конституции Крымской АССР 1921 года татарский язык наряду с русским определялся как государственный. Сторонники этой точки зрения считают, что в советской практике национального строительства все органы государственной власти и государственного управления действуют, как правило, на языке национальности, образующей автономию [2, с.27].

Следовательно, поскольку татарский язык государственный, то и автономию образуют татары. Однако можно отметить, что в трех конституциях Крымской АССР статус татарского языка определялся по-разному. Конституция Крымской АССР, принятая I Всекрымским учредительным съездом советов 10 ноября 1921 года, признавала государственными языками русский и татарский [6, Ст. 2].

Принятая 5 мая 1929 года VI съездом Советов Крымской АССР новая редакция Конституции автономии провозглашала: «Исходя из права равенства граждан, независимо от их расовой и национальной принадлежности, и признавая совершенно несовместимым с основными законами Республики установление или допущение каких бы то ни было преимуществ для отдельных национальностей, а тем более какого бы то ни было угнетения национальных меньшинств или ограничения их равноправия, Крымская Автономная Социалистическая Советская Республика, признавая общеупотребительными языки русский и татарский, в то же время каждому гражданину обеспечивает возможность в его сношениях с государственными органами и общественными организациями пользоваться родным языком, равно как и пользоваться таковыми на заседаниях Съезда Советов, на всех других съездах, заседаниях и разных выступлениях, в том числе и в суде, и общественных организациях. Национальным меньшинствам обеспечивается обучение на родном языке в школе». Как видим, понятие государственный язык из текста Конституции 1929 года исчезло [7, с.58].

В Конституции Крымской АССР, разработанной на основе Конституции СССР 1936 года и утвержденной IX Чрезвычайным съездом Советов Крымской АССР 4 июня 1937 года, понятие «государственный язык» также отсутствовало, но предусматривалась публикация Законов Крымской АССР на русском и татарском языках (Ст. 24). Судопроизводство в сельских районах, районах городов с большинством татарского населения могло вестись на татарском языке, русского населения – на русском, в сельских районах и поселках с большинством немецкого или еврейского населения —соответственно на немецком и еврейском языках. В центральных судебных учреждениях – на татарском и русском языках (Ст.78). Гарантировалось обучение в школах на родном языке (Ст. 89) [7, с.59].

Анализ текстов трех конституций показывает, что статус татарского языка как государственного просуществовал лишь с 1921 по 1929 годы, затем был понижен до общеупотребительного и в конце концов исчез из текста Основного закона. Это привело в конечном счете к ликвидации государственного статуса татарского языка. Следует отметить, что принятое сегодня название языка татар Крыма «крымско-татарский» язык во всех трех Конституциях Крымской АССР не употребляется. Язык именуется татарским.
Та же ситуация наблюдается и в документах переписи населения, проводимых советской властью. Язык везде указывается как татарский.

В обозначенный период татарский язык несколько раз менял свою графику. До 1929 года использовалась арабская графика, до1939 года – латинская («новый тюркский алфавит – яналиф), затем – кириллица. Указанные факты говорят о том, что татарский язык не мог выполнять функцию государственного языка на всей территории республики. Его функционирование в многонациональной республике было частично успешным в татарских национальных анклавах, которые были оформлены как национальные административные единицы (татарские национальные районы).

По нашему мнению, многонациональный характер Крымской АССР делал не целесообразным придание какому-либо из языков национальных меньшинств статуса государственного, декларирование его на короткое время государственным не изменило языковую ситуацию в Крыму и тем более не может считаться признаком того, что Крым был национальной республикой татар.

Третий косвенный аргумент в поддержку идеи о том, что Крымская АССР была национальной татарской автономией, базируется на утверждении, что пост председателя КрымЦИКа был закреплен за татарами, и только они выдвигались на эту должность [2, с.27]. Следовательно, этот факт подтверждает национальный характер автономии.

Рассматривая указанный аргумент, нужно отметить, что в СССР, особенно в 20-е годы, советской властью уделялось большое внимание развитию национальных меньшинств, «подтягиванию» их до уровня более высокоразвитых этносов. Особое внимание уделялось формированию просоветской политической, административной, интеллектуальной элиты из национальных кадров. В рамках этой политики на многие руководящие посты в приоритетном порядке, по специальным партийным разнарядкам, назначались представители национальных меньшинств.

Крым не был исключением при проведении этой политики. Как и во всем СССР, здесь проводилась «линия» на «втягивание» национальных меньшинств в социалистическое строительство, а значит, выдвижение на руководящие должности национальных кадров. Однако это не означало, что какой-либо пост на законодательном уровне закрепляли за представителями определенной национальной и конфессиональной группы, как, например, это имеет место в современном Ливане.

Поэтому должность председателя КрымЦИКа не была прерогативой какой-либо этнической группы. Действительно, эту должность неоднократно занимали татары по национальности, как представители наиболее многочисленного этнического меньшинства. Однако это не может свидетельствовать о том, что Крымская АССР была татарской республикой. Решающим фактором для выдвижения на этот пост была не национальность претендента, а то, насколько он был предан партии большевиков и Советской власти.

В кадровой политике центральная власть всегда руководствовалась политической целесообразностью. Несмотря на то, что на этот пост кандидат избирался — фактически он был назначаем сверху. Его в случае необходимости мог занять человек любой национальности: так, первым председателем КрымЦИКа был латыш Гавен. Поэтому попытки рассматривать данный аргумент как косвенное доказательство национального характера автономии, не выдерживают критики.

Следующий косвенный аргумент, выдвигаемый татарскими националистами, — это полемика, развернувшаяся в 1936 году вокруг несостоявшегося преобразования Крымской АССР в союзную республику. Причем авторы, выдвигающие этот аргумент, по понятным причинам стараются не цитировать сам документ, в котором он приводится. Этим документом является доклад злейшего врага татар Крыма И.В. Сталина на Чрезвычайном VIII съезде Советов 25 ноября 1936 года «О проекте Конституции Союза СССР», в котором он рассматривает условия, позволяющие преобразовать автономную республику в союзную.

В своем докладе он называет те признаки, наличие которых дает основание для перевода автономных республик в разряд союзных республик. Их, этих признаков, — три. Для понимания рассматривания этой проблемы для нас важен второй признак. Сталин пишет: «Во – вторых, необходимо, чтобы национальность, давшая советской республике свое имя, представляла в республике более или менее компактное большинство. Взять, например, Крымскую Автономную Республику. Она же является окраинной республикой, но крымские татары не имеют большинство в этой республике, наоборот, – они представляют там меньшинство. Стало быть, было бы не правильно и не логично перевести крымскую республику в разряд союзных республик» [8, с.141].

Сторонники гипотезы о том, что Крым являлся национальной татарской автономией, ссылаясь на эту цитату из выступления Сталина И.В., трактуют ее как доказательство национального характера автономии [2, с.27]. Они подчеркивают, что, раз он привел в пример их незначительную численность, не допускающую образования союзной республики, то для образования автономной республики эта численность была достаточной.
Однако из текста самой цитаты следует, что национальная группа должна дать свое имя республике, чего в случае с Крымом мы не наблюдаем. Крым никогда не назывался крымско-татарской автономной республикой, да и во всех переписях татары Крыма обозначались не как «крымские татары», а просто как татары. Сталин подчеркивал, что татары являются очевидным меньшинством в Крыму и, исходя из этого, он не видел необходимости превращать многонациональную автономию в татарскую союзную республику.

Еще одним косвенным аргументом в пользу оценки Крымской АССР как национальной автономии является утверждение о том, что высылка 18 мая 1944 года татар привела к ликвидации автономии [2, с.28]. Указывается, что, раз исчез коренной народ – татары, то исчезла и необходимость в автономной республике [3, с.214]. Следовательно, республика была татарская, а татары – титульная нация.

Если обратиться к цифрам и фактам, то, по данным переписи 1939 года, этническая ситуация в Крыму выглядела следующим образом: здесь проживало 1 126 395 человек. Из них русских – 558 481 человек (49,6 %), татар – 218 179 человек (19,4 %), украинцев — 154 120 человек (13,7 %), евреев – 65 452 человека (5,8 %), немцев – 51 299 человек (4,6 %), греков – 20 852 человека (1,8 %), болгар – 15 352 человека (1,4 %), армян – 12 873 человека (1,1 %), прочих – 29 276 человек (2,8 %) [9].

Приведенные цифры свидетельствуют о полиэтничном характере автономии. Причем, восемь этнических групп составляли почти 97 % населения республики. Из них русские и украинцы вместе составляли 57,5 % . Такие этнические группы, как татары, немцы, греки, болгары были в основном сосредоточены в своих национальных анклавах, оформленных как национальные районы или национальные сельсоветы. Евреи и украинцы также образовывали национальные районы, но большая часть их была расселена дисперсно.

Очевидно, что татары не составляли большинства населения — 218 179 человек или (19,4%), т.е. одна пятая от всего населения. Их язык и культура, несмотря на административные усилия, в реальной практике не были доминантны. Административные меры, проводимые в ходе политики коренизации и направленные на усиление языкового и культурного влияния татар, не привели к значительным результатам в силу малочисленности этой этнической группы, ее анклавного расселения и культурной отсталости.
В годы Великой Отечественной войны и спецпереселения из Крыма ряда этнических групп в восточные районы СССР было выселено 52 000 немцев, 187 859 татар (из городов 18 983, из сельской местности 168 887 человек), 12 422 болгар, 15 040 греков, 9 621 армян [10]. В результате политики геноцида, проводимой в годы войны фашисткой Германией, были практически полностью ликвидированы такие этнические группы, как евреи, крымчаки, цыгане.

Можно отметить, что выселенные немцы, болгары, греки и армяне составили 89 083 человека, т.е. почти половину от выселенных татар. Таким образом, 8 этнических групп исчезли с этнической карты Крыма, население которого после освобождения от фашистов составило 445 076 человек, в основном восточные славяне. Крым утратил свой многонациональный характер.

Если до войны основные неславянские этнические группы были сконцентрированы в сельской местности и оформлены административно в национальных районах и сельсоветах, то после – абсолютное большинство населения составили русские, украинцы и белорусы, которые были расселены дисперсно. Произошло существенное изменение национального состава населения Крыма, вызванное условиями войны и политикой спецпереселения. В новых условиях сохранение многонациональной автономии утратило смысл и Крымская АССР была преобразована, а не распалась, как утверждает Е. Возгрин [3, с.214], в Крымскую область, мало чем отличающуюся по национальному составу от других областей России и Украины.

Совсем неубедительно выглядит в глазах непредвзятого читателя поиск, а, вернее, конструирование новых «аргументов», «доказывающих» национальный характер Крымской АССР, предпринятый Е. Возгриным в его книге «История крымских татар: очерки истории коренного народа Крыма». В частности, в книге автор утверждает, что, поскольку праздничные номера крымских газет оформлялись исключительно национальным татарским орнаментом, а в изданиях превалировали портреты политиков и передовиков производства татарской национальности [3, с.211] – это является «весомым» доказательством существования татарской автономии в Крыму.

Использование подобных «аргументов» для подкрепления собственной гипотезы, лишь свидетельствует о полном отсутствии серьезных доказательств точки зрения автора. В своей книге Е. Возгрин не приводит название проанализированных им газет и журналов, не называет цифры, позволившие ему сделать вывод о количественном «преобладании» татарских орнаментов и материалов, посвященных татарским политикам и передовикам производства на страницах этих газет.

Следовательно, автор книги, претендующей на статус научного издания, не проводил контент-анализ крымской прессы, а удовлетворился просмотром некоторых газет, где его воображение поразили статьи, посвященные юбилеям Советской власти и тов. Сталина, в которых татарские журналисты прославляли «отца народов» и Октябрьскую революцию. И чтобы еще больше подчеркнуть преданность всех татар Крыма «вождю» и Советской власти, они обрамляли эти материалы восточным орнаментом.

Специалисты, знакомые с крымской прессой этого периода, знают, что она была русскоязычной и партийной. В ней превалировала не национальная, а коммунистическая, интернациональная символика. Татары, их жизнь и культура, как и жизнь и культура русских, украинцев, немцев, армян, греков, болгар и представителей других национальностей, безусловно, находили отражение на страницах крымских газет. Иначе и быть не могло.

Советская пресса воспитывала и демонстрировала интернационализм, показывала, как трудящиеся всех национальностей строят в Крыму социалистическое общество. Поэтому видеть в том или ином орнаменте или в портрете передовика социалистического производства доказательства национального татарского характера автономии абсурдно.

Статус автономной республики определялся не газетными публикациями, а правовыми актами, которых Е. Возгрин найти не сумел.

Подводя итог анализа аргументов, выдвигаемых сторонниками гипотезы, определяющей государственно-правовой статус Крымской АССР как национальную автономию татар Крыма, можно сделать вывод, что убедительных доказательств, подтверждающих эту точку зрения, они не привели. Утверждение Е. Возгрина, что «таким образом, остается сделать, наконец, единственный обоснованный вывод: Крымская АССР была создана в 1921 году как национальная республика, и с годами это ее осознания среди коренного и переселенческого населения только крепло» [3, с.214], не соответствует действительности и ничем не подтверждено.

Наиболее убедительной представляется точка зрения тех авторов, которые считают, что Крымская АССР в 1921-1945 гг. была многонационально-территориальной автономией [11, с.35]. На ее территории проживало несколько этнических групп, ни одна из которых не признавалась монопольным субъектом автономных прав [12, с.430]. Все усилия политических элит татар Крыма, направленные на трансформацию этой автономии в национальное татарское государство, не привели к положительным для них результатам ни в довоенный советский период, ни в годы фашистской оккупации.

Можно прогнозировать, что в современных условиях вопрос об изменении государственно-правового статуса Автономной Республики Крым, превращения ее в национальную татарскую автономию будет периодически возникать в политическом поле Украины в зависимости от расстановки политических сил внутри украинского государства и на международной арене. Это будет побуждать участников современной политической борьбы искать аргументы в прошлом и вновь обращаться к опыту Крымской АССР.

Список литературы:

1. Документы Курултая крымскотатарского народа, принятые на сессиях и конференциях в 1991-1998 гг. – Симферополь. – 1999. – 192 с.

2. Музафаров Р.И. АССР национальная / Р.И. Музафаров. Крымская АССР (1921-1945). Сост.Ю.И. Горбунов. – Симферополь: Таврия. 1990. – 320 с.

3. Возгрин В.Е. История крымских татар: очерки этнической истории коренного народа Крыма в четырех томах. Том III.– 3-е издание, стереотипное.- Симферополь: издательский дом «Тезис», 2013. – 880 с.

4. Титульная нация // Большой юридический словарь / Под ред. А.Я. Сухарева. – 3-е изд., доп. и перераб. – М.: Инфра – М, 2007.– 858 с.

5. Титульная нация // Википедия. Свободная энциклопедия.– [Электрон. ресурс]. – Режим доступа: http://ru.wikipedia.org/wiki/Титульная_нация

6. Конституция Крымской социалистической советской республики // Крымская АССР (1921-1945) // Сост. Ю.И. Горбунов. – Симферополь: Таврия. 1990. – с. 257.

7. Зарубин В.Г. К вопросу о статусе русского языка и других языков в Крыму в первой половине ХХ века. // Вопросы развития Крыма. Научно-практический сборник. Вып.16. Крымское региональное сообщество: генезис, современное состояние, перспективы. – Симферополь: Сонат, 2012. C. 49-60. – [Электрон. ресурс]. – Режим доступа: http://www.sau.kiev.ua/docs/20120427.pdf
8. Сталин И.В. О проекте Конституции Союза ССР: Доклад на Чрезвычайном VIII Всесоюзном съезде Советов 25 ноября 1936 года // Сталин И.В. Cочинения. – Т. 14. М.: Издательство “Писатель”, 1997. С. 119–147.

9. Национальный состав населения Крыма (по районам) в 1939 г. / Сост. Н.Г. Степанова // Крым многонациональный, 1988. – Вып. 1. «Вопросы – ответы». – С. 70-72
10. Земсков В.Н. Спецпереселенцы из Крыма (1944-1956 гг.) // Крымский музей, 1995. – № 1 / 94 год. – С. 73-81

11. Сагатовский В.Н. Таврида интернациональная / В.Н. Сагатовский. Крымская АССР (1921-1945). Сост.Ю.И. Горбунов. – Симферополь: Таврия. 1990. – 320 с.

12. Евтюшкин И.В. Многонационально-территориальная автономия в Крыму: политологический анализ концепта // Збірник наукових праць «Гілея: Науковий вісник». Вип.36.– К., 2010.– 536 с., с.436-453.