Императорская Япония заранее готовилась к войне с Россией. К началу 1900 года в предполагаемый район будущих военных действий  были подтянуты японские войска и одновременно происходила организация тылового обеспечения. Повышенное внимание в этот период правительство Японии уделяло вопросам строительства военно-морского флота и его оснащения, а также подготовке экипажей боевых кораблей. Западные державы и, прежде всего, США, Германия и Англия, желавшие ослабления России, оказывали в этом Японии активную помощь, участвуя в перевооружении японского флота, в подготовке и военном снабжении японской армии. Огромную роль в перестройке японской армии сыграли немецкие военные специалисты.

К 1904 году японская армия была оснащена самым современным оружием европейского и американского производства, а японский флот по количеству боевых кораблей в два раза превышал Тихоокеанский флот России. Проведя необходимую подготовку, Япония сосредоточила на дальневосточных границах с Россией вооруженные силы, численность которых в 5 раз превосходила регулярные русские войска, расположенные в этом регионе.

24 января 1904 года Япония прервала свои дипломатические сношения с Россией и отозвала своих представителей. Война казалась неизбежной. При этом правительство России не предпринимало адекватных шагов, до последнего момента надеясь на благоразумие японцев и мирный исход событий. Однако 27 января Япония вероломно без объявления войны атаковала русскую эскадру, дислоцировавшуюся в российском Порт-Артуре, рассеяв этими действиями последние иллюзии русского правительства. Одновременно шесть японских броненосцев и восемь миноносцев напали на стоявших в порту Чемульпо крейсер «Варяг» и канонерскую лодку «Кореец».

Еще утром 9 февраля командиры французского крейсера «Паскаль», английского «Тэлбот», итальянского «Эльба» и американской канонерской лодки «Виксбург», находившихся также на рейде в Чемульпо, были извещены японским контр-адмиралом Уриу о готовящемся нападении на русские корабли. В 9.30 того же дня на борту «Тэлбота» командиру «Варяга» капитану 1 ранга Владимиру Рудневу был передан ультиматум контр-адмирала Уриу. Согласно условиям ультиматума, «Варяг» и «Кореец» должны были покинуть порт до полудня, в противном случае, говорилось в ультиматуме, они будет атакованы на рейде.

В 11.20 крейсер «Варяг» и канонерка «Кореец» снялись с рейда. Вопреки данным обещаниям пропустить русские корабли, японцы поджидали «Варяга» и «Корейца» в 10 милях от Чемульпо. Русскому бронепалубному крейсеру и устаревшей канонерской лодке противостояли броненосный крейсер «Асама», бронепалубные крейсеры «Нанива», «Такачио», «Чийода», «Акаси», «Нийтака», посыльное судно «Чихайя» и восемь миноносцев, имевшие более чем тройное превосходство в орудиях над русскими кораблями.

В 11.45 после открытия «Асамой» огня завязался неравный артиллерийский бой. «Варяг» выпустил за час 1105 снарядов, израсходовав весь свой боезапас. Русскому крейсеру удалось нанести тяжелые повреждения японским палубным крейсерам «Асаме» и «Такачио». Спустя час, шквальный огонь японских кораблей вывел из строя большую часть орудий «Варяга». Русские потеряли немалую часть своего личного состава. В этих условиях командование русских кораблей приняло решение о возвращении в бухту Чемульпо.

Вернувшись в бухту, оценив нанесённые кораблям значительные повреждения, капитан 1 ранга Владимир Руднев принял решение: перед врагом Андреевский флаг не спускать, ультиматумы японцев отвергнуть, палубный крейсер «Варяг» и канонерскую лодку «Кореец» уничтожить, затопив их на входе в порт Чимульпо. Решение капитана Руднева было приведено в исполнение.

Гибель «Варяга» потрясла Россию. Надо сказать, что крейсер «Варяг», строившийся на верфи в Сан-Франциско,  несмотря на свои внушительные размеры, был кораблём, в общем-то, устаревшим по существовавшим военным меркам. В бою под Чемульпо ему противостояли более современные корабли, и гибель «Варяга» в определённой степени была предрешена в тех условиях. Однако поводом для восхищения русскими моряками стало их мужество, с которым они пошли на неравный бой с многократно превосходящим противником. Именно это мужество заставило японцев пропустить экипажи русских кораблей обратно в Россию. Капитан Владимир Руднев даже был удостоен высокой японской награды, в знак признания японцев проявленного им мужества и мужества всего экипажа «Варяга».

Надо ли говорить, что на родине русских моряков встречали с ликованием, как настоящих героев. Все оставшиеся в живых моряки были удостоены высоких царских наград. Имя «Варяга» стало легендарным. Знаменитая песня о гибели «Варяга» стала символом военной доблести русских моряков. И сегодня, отмечая столетие героической гибели «Варяга» – мы славим героику отечественной истории. Мы славим Россию!

Олег Малоросс

В современной англосакской историографии часто утверждается, что без открытия Второго фронта в Европе и разгрома германо-итальянских войск в Северной Африке СССР проиграл бы войну в считанные месяцы. Такие тезисы, увы, утвердились и в некоторых постсоветских учебниках истории. Между тем, англосаксонские историографы намеренно замал­чивают роль не только советско-германского фронта в победе ан­тифашистской коалиции, торже­ственно признаваемую ее лидера­ми –  Черчиллем, Рузвельтом, Тру­мэном, де Голлем, Чан Кайши – и многих других фронтов, обходив­шихся без существенной запад­ной военной помощи...

Утверждается, например, что западная коалиция благодаря во­енным действиям на Тихом океа­не, сдерживала агрессию Японии против СССР. Но ведь на запад­ном театре Азиатско-Тихоокеан­ского фронта, подчеркнем, с 1931 года Япония воевала с Китаем. Линия же этого противостояния превышала 4 тысячи километров – от юго-восточных границ Мон­голии до Индокитая. Китайский фронт сковывал почти половину японских сухопутных войск, пла­нировавших вместе с небезызве­стной Квантунской армией, дислоцировавшейся в Маньчжурии, вторгнуться в Монго­лию и СССР – либо после прорыва этого фронта, либо после падения Москвы или Сталинграда. Между тем, согласно архивным источни­кам КНР и Тайваня, если доля со­ветских военно-промышленных поставок в обеспечении обороно­способности Китая в 1936-1943 годах оценивается примерно в 35%, то западных стран  – не более чем в 20%. Вдобавок именно советские ВВС прикрывали китайское воз­душное пространство в 1937-1941 годах. Американские же ВВС по­явились в Китае только осенью 1944 года.

Генералиссимус Чан Кайши в 1945 году заявил, что «один из са­мых крупных по протяженности и ожесточенности боев, китайско-японский фронт не был прорван во многом благодаря помощи со сто­роны СССР, как и наличию значи­тельной военной группировки СССР в Монголии. Да и сами мон­гольские войска прикрывали се­верный фланг этого фронта».

В мае 1941 года эфиопские партизаны с помощью войск Ве­ликобритании и ее доминионов, а также соединений деголлевской «Сражающейся Франции» завер­шили освобождение Эфиопии от итальянских оккупантов, а к осени 1942-го разгромили итальянскую армию в Эритрее и Сомали. Зато уже в 1944 году эфиопские войска в этих странах были «заменены» американскими и британскими подразделениями. Освобождение «Африканского Рога» было одной из первых побед антифашистской коалиции. Гер­мано-итальянские же планы пре­дусматривали не только вторже­ние с восточноафриканского плацдарма в Судан (британо-еги­петскую колонию в те годы) и про­рыв с юга к Суэцкому каналу, но и оккупацию Британской Восточной Африки, т.е. всего африканского побережья Индийского океана. Причем, эту военную операцию планировалось провести с участием Португалии – фактической на тот момент союзницы Берлина и Рима (имевшей колонии в Восточ­ной Африке). А ведь летом 1942-го японские войска вышли с востока к Индийскому океану, оккупировав почти всю Голландскую Индию (ныне Индонезия), Индокитай, Ма­лайю, Сингапур и более половины Бирмы...

Последствия «фашистской смычки» в бассейне Индийского океана были очевидны. Но опять-таки благодаря советско-германскому и китайско-японскому фронтам, как и освобождению Эфиопии, Германия и Япония не смогли вы­делить армейских резервов для овладения этим бассейном. Но представители англосаксон­ской историографии теперь, к сожалению, предпочитают не акцентировать своё внимание на упомянутых фактах.

Алексей Балиев

То, что идея поссорить Украину с Росси­ей, всегда служила и служит интересам Запада, в наши дни мало, у кого вызы­вает сомнения. Но, если кто-то в этом еще сомневается и все еще думает, что бандеровская идея служит только интересам Украины и ничему другому, тому будет очень полезно прочитать книгу известного идеолога украинского «интегрального нацио­нализма» Дмитрия Донцова (1883-1973) «Исторія розвитку украУнської державної ідеї».

Книга была написана в годы Пер­вой мировой войны, но практически она остается актуальной на все вре­мена, по крайней мере до тех пор, пока существует братоубийственная идеология украинского национализ­ма, «батьком» которого при­нято считать Донцова.

Начинает автор с того, что, вторя западным русофобам, утверждает, будто Россия посто­янно осуществляла экспансию в Европу, а ев­ропейские государства, в свою очередь, пы­тались ее приостановить, в результате чего и возникали многочисленные конфликты и вой­ны, в том числе и Первая мировая. И «В усіх сих конфліктах захщідних держав (як також і Туреччини) з Росіею (особливо, що сильно вражае) кожного разу, коли ходило про розбиття Росії та її переваги, висовувалося українське питания», т. е. «Українська державна ідея».

Донцов объясняет это двумя причинами: важное экономическое и стратегическое по­ложение Украины, а главное то, что именно ее присоединение обусловило престижное положение России в славянском мире, поло­жив начало панславизму, и с тех пор балкан­ские славяне стали видеть в ней свою защит­ницу. Таким образом, из его же слов, можно сделать заключение, что «Українська держав­на ідея» носит ярко выраженную антиславян­скую направленность и, следовательно, на­правлена против самого украинского народа.

Несмотря на свою злобную русофобию и европейничанье, он пишет, что положение украинцев в составе Польши было в общем нелегким и, в конечном итоге, привело к вос­станию под предводительством Богдана Хмельницкого. И, поскольку в любой борьбе очень часто не обходишься без союзников, Хмельницкому пришлось пойти на союз с Москвой, что вылилось в заключение согла­шения в Переяславе. Союз этот Донцов пы­тается представить чисто ситуативным, ка­кой обычно заключается в ходе военных дей­ствий, а соглашение в Переяславе – чем-то вроде международного договора, по которо­му Украина должна была иметь все атрибуты государства и поддерживать отношения с Москвой только через Посольский приказ.

И поскольку этот союз был ситуативным, то, естественно, он не мог долго просущест­вовать. А как же иначе: длительное пребывание Украины в составе Литвы и Польши при­общило ее к западноевропейской культуре, и от нее сразу же бросаться в объятия «азіятської деспотії» – ну просто противоесте­ственно. В особенности, если это касалось казацкой старшины («українськоі аристократії), которая поддалась сильной полони­зации и для которой «золотая свобода» поль­ской шляхты была идеалом, а государствен­ная организация польского государства – об­разцом (ну, правильно: король имел чисто символическую власть, централизации – практически никакой, и поэтому делай – все, что хочешь, к примеру, дери с холопов три шкуры). И уже после смерти Богдана Хмель­ницкого образовалась сильная партия, «що змагала до повного зъеднання з своею колишньою батьювщиною», т. е. Польшей.

Откровенность – достойная похвалы. По­неволе хочется провести аналогии с сегодняшним днем, когда также имеется доволь­но сильная партия «справжніх патріотів», ко­торая верой и правдой служит своей «батьківщині» – Америке.

Как известно, планам по отделению Украины от России в ХVII веке не суждено было воплотиться в жизнь, и попытки оттор­жения Левобережной Украины от остальной России потерпели фиаско. С тех пор украинский вопрос становится объектом пристального внимания всех поли­тиков, которым нужна была козырная карта в борьбе против России.

Отдель­ная глава посвящена планам Бисмарка, ког­да в 1888 г., т. е. в момент наибольшего обо­стрения отношений России с Германией, в журнале «Гегенварт» появилась статья фило­софа Э.Гартмана о расчленении России, где особое место отводилось образованию «Ки­евского королевства» под протекторатом Ав­стрии. Границы «королевства» должны были продвинуться далеко на восток с целью пол­ного вытеснения России из Европы.

Другая глава повествует о событиях кану­на Первой мировой войны и касается отно­шения правящих кругов Австро-Венгрии к ук­раинской идее. Будущее Украины Донцов связывает с победой Германии и Австро-Венгрии, которые должны разгромить Рос­сию, открыв украинскому государству, воз­никшему на ее обломках, перспективу быть использованной в любой политической ком­бинации, острие которой будет направлено против России.

Итак, даже, если ссылаться на самих ук­раинских самостийников (а, кроме Донцова, подобных откровений найдется немало), то становится очевидным, что «украінська дер­жавна ідея» является ничем иным, как ярким примером политики «разделяй и властвуй».

Констатируя факт обретения Украиной независимости, в то же время нельзя не за­метить, что нынешние попытки «свідомих» украинских националистов еще дальше отдалить Украину от России, с кото­рой украинцев связывают тысячи жизненных нитей, чре­ваты для украинского народа самыми тяже­лыми последствиями. Ибо исторический опыт свидетельствует, чьи интересы учтены здесь будут в первую очередь.

Иван Линиченко