При том разрыве поколений, потере идеалов, которые про­изошли за последние десятиле­тия, происходят, слава Богу, и другие процессы: мы по-ново­му начинаем понимать наших национальных героев, оценивать их подвиг не только пред лицом человечества, но и в «очах Божиих». Открываются новые факты, публикуются закрытые ранее документы, извест­ные факты биографии осмыс­ляются заново.

В полной мере это относится к любимому и почитаемому нами с детства генералиссимусу Алек­сандру Васильевичу Суворову. То новое, что о нем стало извест­но за последнее время, позволяет говорить о возможности и даже необходимости постановки вопроса о его канонизации в лике святых. Пусть наш рассказ будет малой лептой в этом готовящем­ся труде. Ведь для прославления «иже во святых» прежде всего необходимо почитание народное, и его уже подтверждает благосло­вение Церковное. А чтобы почи­тать, надо знать.

В эпиграфе одной из совре­менных книг, первой прославля­ющей благочестие полководца, приводится яркая автохарактери­стика Суворова: «Хотите ли ме­ня знать? Я вас себя раскрою: ме­ня хвалили цари, любили воины, друзья мне удивлялись, не­навист­ники меня по­носили, при дворе надо мною смеялись. Я был при дворе, но не придворным, а Эзо­пом, Лафонтеном: шутками и зве­риным языком говорил правду. Подобно шуту Балакиреву, ко­то­­рый был при Петре Первом и благоде­тель­ствовал России, кривлялся и кор­чился. Я пел петухом, пробуждая сонливых, угомонял буйных вра­гов Отечества. Если бы я был Це­зарь, то старался бы иметь всю благородную гордость его души, но всегда чуждался бы его по­ро­ков... » Все, что мы дальше будем рассказывать о Суворове, – рас­крытие этой автохарактеристики.

Александр Васильевич Суво­ров родился 13 ноября 1730 года в семье русского дво­рянина, ге­нерала Василия Ивановича Су­ворова. В детстве и юности был он тщедушен и хил, что вызыва­ло у отца опасения, сможет ли он принести пользу в деле служения Оте­честву. Но в этом слабом те­ле уже в самом раннем детстве начал проявляться сильный дух. Так, как Суворов потом будет муш­тровать своих подчиненных, он с детства муштровал самого себя. В любую погоду, легко одетый, он часами предавался бешеным скачкам по полям и лугам, купал­ся в ледяной воде, спал всего лишь по нескольку часов в сутки, пи­тался грубой и простой пищей, а от другой отказывался.

Обычно дворянские дети по­ступали в полк уже в офицерском звании, и Александр Суворов мог бы воспользоваться протек­цией отца. Но в том-то и дело, что все в жизни этого человека было необычным. Он хотел быть именно рядовым, хотел испытать на собственном опыте все труд­ности солдатской службы и под­ниматься по служебной лестнице не по протекции, а по собствен­ным заслугам. Девять лет он про­служил в Семеновском полку в солдатском звании. И эти годы были для него настоящей школой жизни. Он научился понимать солдат, любить их, говорить на их языке – это впоследствии и предопределило все военные по­беды полководца Суворова.

А победы эти сопутствовали Александру Васильевичу с пер­вых же дней вступления его на боевое поприще. В военной кам­пании в Польше в 1771 году Су­воров, имея под командой всего 822 человека, пошел на против­ника, у которого было от 6 до 7 ты­сяч войска, и благодаря особой суворовской смекалке разбил его наголову. Перед походом Алек­сандр Васильевич объявил: «Вы­ступать, когда петух запоет!» При­казание вызвало удивление: «Ишь ведь-ты! – говорили новички-сол­даты. – Петухи-то ведь перед рассветом поют, что же он так мед­лит». Но сказано это было в рас­чете на то, что польские шпионы донесут о выступлении войска на рассвете, и тогда его можно бу­дет застать врасплох. План сра­ботал. Суворов ровно в полдень после построения на плацу, пре­рвав учения, вдруг захлопал себя руками по бедрам и громко закри­чал; «Ку-ка-ре-ку!» Сейчас же весь отряд тронулся в поход. На поляков напали ночью, и их ла­герь был разгромлен.

Во всех военных испытаниях Суворова поддерживали молитва и горячая вера. Призывный клич, которым он напутствовал в бою своих «чудо-богатырей», был не­изменен: «Мы – русские! С нами Бог!». Сохранился памятник особого благочестия Александра Васильевича – это построенная им в Новой Ладоге церковь святых апостолов Петра и Павла (позднее пе­реосвящен­ная как Георгиевская). При ней была создана школа, в которой сам полководец преподавал ариф­метику и Закон Божий, Для детей своей школы Суворов составил молитвенник и катехизис. В хра­ме, на строительство которого он сам носил бревна и вы­резал ана­лойный крест, будущий генера­лиссимус читал Псалтырь и пел на клиросе.

Всю свою жизнь Су­воров начинал день с молитвы в полковой церкви и заканчивал там же. Учил он и солдат непремен­но молиться перед боем и благода­рить Бога за одержанные победы. При подготовке к канонизации героя России непременно встанет вопрос: в каком чине его прос­лав­лять? С Нахимовым было проще – за ним не водилось никаких странностей. Между тем вся жизнь Суворова была растворена юрод­ством. Примеров тому немало. Однажды, приехав на прием к Екатерине II, он сначала сделал три земных поклона перед ико­ной Божией Матери, а потом толь­ко подошел к государыне. Екатерина II подарила Суворову собо­лью шубу, крытую зеленым бар­хатом. Спустя короткое время он передарил ее простому моря­ку со словами: «Это слишком хорошо для меня. Мои детушки не узнали бы своего батюшку, если бы я так нарядился... Для вашего брата Суворова годится серая солдатская шинель». Если же к Суворову подчиненные офицеры являлись щеголями, то он при их появлении начинал кричать что-то невразумитель­ное, делал вид, что очень испугал­ся, прятался под стол и просил, чтобы как можно скорее убрали от него это «привидение».

К этим чудачествам можно прибавить переправу через реку в ушате вместо лодки, обливание нерадивых и пьяных холодной водой, обучение лакеев французской грамматике и, наоборот, насмешки над дворянами, говорящими исключительно на инозем­ном наречии, бегство через окно от наскучивших гостей, пос­тоян­ную странность внешнего вида (от причес­ки до платья), порази­тельную терпеливость в перене­сении боли. Много раз Суворов был ранен, но не покидал поля боя и был впереди всех.

В воспоминаниях о военных успехах Суворова мы неожиданно встречаем слово «про­зорли­вость». Те, кто участвовал вмес­те с ним в различных походах, с удивлением свидетельствовали, | что Александр Васильевич как будто бы знал заранее, как пос­тупит неприятель, в каком месте и в какой момент он перейдет в наступление или дрогнет и побежит. Прозорливость проявлялась и в том, что Суворов умел предсказывать будущую судьбу че­ловека до мельчайших подробно­стей. Так бы­ло с Кутузовым, с Денисом Давыдовым. Все ме­муа­ристы единодушно признавали, что Суворов «совершенно вручал себя Промыслу Всевышне­го» и потому незамедлительно получал помощь свыше в самых тяжелых обстоятельствах. Это­му он учил и детей своих: люби­мую дочь Наташу и сына Аркадия. Им оставил ро­дительскую заповедь: «Почтение Бога, Богоматери и святых сос­тоит в избежании от гре­ха, ис­точник его ложь, сей товарищи – лесть и обман».

Отличительным свойством мировоззрения Суворова была его верность монархическому идеалу, идеалу служения «матуш­ке-императрице» и «государю-батюшке». Солдат своих он поднимал в бой со словами: «По­служим матушке-государыне!» И недаром именно Суворова по­сылала Екатерина II на усмире­ние пугачевского бунта и восста­ния Костюшко в Польше.

Великий духом, бесстрашный, дерзкий в бою, Суворов всю свою жизнь прожил в пока­янном на­строении. Об этом свидетельствует составленный им покаянный канон. Незадолго до смерти Александр Васильевич подвел итог своей жизни, как всегда, в кратких словах: «Долго гонялся я за славой – все меч­та. Покой души – у Престола Всевышнего».

Людмила Ильюнина, Москва.

Всем симферопольцам хорошо из­вестен Свято-Троицкий кафедральный со­бор. Его бирюзово-голубые купола видны изда­лека. Этот старинный храм (впервые освя­щен в 1796, перестроен в 1868 году) был когда-то приходской греческой церковью, а  улица Одесская, ведущая к нему, раньше так и именовалась – Греческая. Еще одна улица, параллельная бывшей Греческой, именоваласьТроицкой. В 1924 году ее переименовали на Большевистскую. После Великой Отече­ственной войны получила Троицкая цер­ковь новый высокий статус – она стала ка­федральным Свято-Троицким собором. Прежний кафедральный Александро-Не-вский собор, стоявший на месте нынешне­го сквера Победы, был взорван большевиками в 1930 году. Ныне кафедральный собор является местом служения правящего архиерея, Митрополита Симфе­ропольского и Крымского Лазаря.

Главная святыня Свято-Троицкого собора – мощи святителя Луки. Это имя из­вестно сейчас всему миру. Архиепископ Лука, в миру  – Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий, – был крымчанином по рождению (он родился 9 июля 1877 г. в Керчи) и отдал Крыму последние 15 лет своей жизни. Окончив медицинский факультет Киевского университета, он в двадцать пять лет выбрал для себя профессию врача, которая отвечала его глубокой потребности «служить бедным и стражду­щим людям, всеми силами своими облегчать их страдания». Многообразно одаренный от природы человек, Валентин Феликсович и на медицинском поприще блестяще проявил себя, став основоположником новых направлений в медицине (местная анестезия, гнойная хи­рургия и др.). Он мог бы уже в 1920-е годы, будучи профессором Ташкентского университета, стать всемирно известным медиком, но Господь распорядился иначе. В 1921 году В.Ф. Войно-Ясенецкий принимает сан диакона, а в 1923 г. постригается в монахи с именем святого апостола и евангелиста Луки. От Святейшего Патриарха Тихона он получил наказ – не зары­вать в землю свой талант, не оставлять медицинской деятельности. С этого времени священ­ник и хирург Лука становится на путь подвижнического служения Богу и людям – в труднейшие времена жизни Церкви и всей страны. Три ареста, одиннадцать лет тюрем и ссылок при сталинском правлении – и Сталинская премия I степени за монографию «Очерки гнойной хирургии» (1943), – тяжелейшая работа госпитального хирурга с параллельным служением в храме.

В мае 1946 года Высокопреосвященный Лука был назначен архиепископом Симферопольским и Крымским. Он вернулся на свою родину – и отдал крымской земле последние пятнадцать лет своего архипастырского служения, продолжая оставаться и целителем души, и врачевателем тела. Он принимал больных на дому, консультировал в военном госпитале, читал лекции в медицинском институте, публиковал новые медицинские работы; он же служил и выступал с проповедями в храмах, много сил отдавал восстановлению крымских церквей, работал над богословским трактатом «Дух, душа, тело», синтезируя в нем свой опыт научного и духовного постижения человека.

22 ноября 1995 года указом Священного Синода Украинской Православной Церкви Московского Патриархата архиепископ Лука был причислен к лику святых. А 20 марта 1996 в Симферополе совершилось торжество, рав­ному которому не было в Таврической епархии за все время ее существования. Мощи святителя Луки были перенесены с кладбища у Всехсвятской церкви крестным ходом в Свято-Троицкий кафедральный собор.

Невозможно подсчитать, сколько людей приходит поклониться святителю Луке, по­просить его помощи. Приходят больные с просьбами об исцелении, приходят врачи перед сложными операциями – испросить совета и помощи. А уж сколько исцелений дарует святи­тель даже безнадежным больным! Множество случаев выздоровления после молитвенного обращения к св. Луке зафиксированы документально. Не зря в прошедшем году привезли из Греции серебряную раку для его мощей – греки чтут нашего крымского святителя, множество людей исцелилось там по молитвам к нему. Придите же сюда и вы, дорогие крымчане. Это редкое счастье – в своем городе иметь такую святыню. Не надо ехать за сотни километров, стоит только немного пройти от центра города – и вы можете помолиться у мощей великого святого и врача.

Материал подготовил Иван Кузнецов