На состоявшейся 22 мая встрече в Ялте президенты России, Украины, Белоруссии и Казахстана отметили первый день рождения Единого экономического пространства.

Решение об активизации взаимодействия в рамках четверки было принято чуть больше года назад. Но уже сегодня за спиной у ЕЭП стоит ратифицированное всеми сторонами-участниками рамочное соглашение, а также активно работающая Группа высокого уровня, задача которой состоит в проработке конкретных решений, нацеленных на развитие Единого экономического пространства.

В ходе прошедшей встречи в Ялте делегации России, Украины, Белоруссии и Казахстана во главе с президентами четырёх государств подвели первые итоги. Проделанной работой главы государств были явно довольны. «Практически синхронно рамочное соглашение было ратифицировано парламентами наших стран. Это о многом говорит», – отметил Владимир Путин. Кроме того, за прошедший год был разработан комплекс основных мер по реализации соглашения по ЕЭП, подготовлено техническое задание и, наконец, одобрен план работы, который предусматривает подготовку нескольких десятков международных соглашений.

Выступая перед журналистами, Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев констатировал: «Мне кажется, что мы должны начать формирование единого таможенного и транспортного союзов». Он высказал уверенность в том, что это поможет четверке выдвинуть единые условия при вступлении в ВТО.

Украинская сторона, впрочем, продолжает настаивать на том, что начинать строительство ЕЭП следует с создания полномасштабной зоны свободной торговли без изъятий и ограничений. По словам Леонида Кучмы, для этого достаточно будет ограничиться всего тринадцатью документами: «Поэтому вполне реально завершить их согласование в первом квартале 2005 года».

Президент России Владимир Путин в свою очередь отметил, что к началу 2006 года при желании всех сторон можно будет выйти на конкретные договоренности по большинству принципиальных вопросов, включая проведение согласованной внешнеторговой политики, формирование общего таможенного тарифа и единой конкурентной среды. Он также заметил, что странам четвёрки необходимо создать единый регулирующий орган.

В итоге президенты пришли к единому мнению, что необходимо подготовить 61 соглашение и еще около 50 нормативных актов. Президент России высказал надежду, что подготовленные документы удастся собрать в единый экономический кодекс или конституцию ЕЭП. Причем документы, как отметил Путин, должны быть нормой прямого действия.

Четверка вновь соберется в середине сентября в столице Казахстана Астане, где Группа высокого уровня представит проекты документов, подготовленных для ратификации. «Эта задача по своей сложности – колоссальная. Но мы попробуем», – заявил после завершения переговоров министр промышленности и энергетики Российской Федерации Виктор Христенко, который представляет Россию в Группе высокого уровня.

Решимость российского министра промышленности и энергетики одобрили все четверо президентов. В то же время Леонид Кучма отметил, что «в частности, в Украине отдельные политические силы оказывают значительное противодействие этому процессу». Критикам ЕЭП ответил Владимир Путин: «Хочу подчеркнуть, что мы вместе создаем единое пространство. Чтобы не было неправильного понимания, что кто-то кого-то куда-то затягивает». Александр Лукашенко на этот раз выступал в роли главного оптимиста, заявив: «Мы четко понимаем, что наше счастье здесь – в ЕЭП».

Странам Западной Европы понадобилось почти 15 лет, чтобы создать Европейское экономическое сообщество, которое позже было преобразовано в Евросоюз. Россия, Украина, Белоруссия и Казахстан вновь изобретать велосипед не стали. Посему и времени для создания своей модели единого экономического пространства отвели куда меньше. Российские эксперты рассчитывают, что уже к 2007 году будут созданы наднациональные структуры и ЕЭП начнет полноценно функционировать. 

Материал подготовил Иван Кузнецов

В результате двух русских революций 1917 года – февральской и октябрьской – за пределами России, так или иначе оказались, около 10 млн. русских. В результате переворота 1991 года и последующего развала СССР, «депортированными» оказались 25 млн. только этнических русских, не считая тех, кто был воспитан на русской культуре, оставаясь в то же время украинцем, казахом, татарином и т.д.. При этом в большинстве бывших союзных республик с подачи местных властей теперь делается все возможное, чтобы воспрепятствовать развитию национального самосознания русских, волею первого президента «демократической России» оставшихся за пределами своего исторического Отечества. Русским и русскокультурным гражданам, проживающим за пределами Российской Федерации в странах СНГ и Балтии, навязываются процессы украинизации, молдавизации (а точнее, румынизации), латвиизации, туркменизации и т. д., причем никакой щепетильности по отношению к национальным чувствам миллионов «русских инородцев» со стороны местных властей, естественно, не допускается. Миллионы русских школьников за рубежом должны, оказывается, знать свое место и помнить, что их предки были «угнетателями, завоевателями, губителями народов» быв­шей царской России и, соответственно, народов СССР. Дело, подчас, доходит до абсурда: оказывается не только язык «титульной нации» должен знать русский ребенок, проживающий в новоиспечённом «независимом государстве», но ещё он должен едва ли не мыслить вровень с авторами «национальных учебников» с их, чаще всего, совершенно бредовыми взглядами на истории «суверенных государств» и самой России.

Между тем, именно русские показали всему миру многочисленные примеры терпимости к инородцам. Возьмем Россию конца ХVІІ-ХVІІІ веков. Немцы, наводнявшие Россию все в более внушительных размерах, имели полное национальное самоуправление, учились исключительно в своих школах, независимых от царских властей, ходили в свои кирхи, совершенно свободно развивали свою культуру, а употребление русского языка среди них встречалось так слабо, что значительная часть российских немцев до конца своей жизни так и не овладевала русским языком, а основная масса с трудом изъяснялась на ломанном русском языке. Среди российских (и советских немцев до войны и в Казахстане после войны) процветали свои клубы, дома культуры, выпускались свои газеты и даже журналы (финансировавшиеся, естественно, Советским государством). Использование немецкого языка среди колонистов никто и никогда не приравнивал к «аморальности». В СССР даже пошли на то, чтобы создать национальную автономную республику Поволжских немцев, т. е. на неслыханное дело в мировой практике. Нигде в мире по команде свыше (скажем – метрополий) в добровольном порядке не был создано ни одной национально-территориальной автономии для колонистов, эмигрантов, беженцев. И ликвидирована эта автономия была лишь потому, что в 1941 го­­­ду СССР был на краю гибели, а немцы, куда бы ступала нога фашистского оккупанта во всех странах Европы, в принудительном ли или добровольном порядке, тут же переходили в качестве «фолькдойче» на службу своим соотечественникам, захватывавшим один кусок Европы за другим. В конечном итоге, многие из них оказались «пушечным мясом» и тысячами погибли на полях сражений как на восточном  фронте, так и на западном.

Москва же не пожелала сделать «по­да­­рочек» гитле­ров­цам и отдать почти пол­тора миллиона советских нем­цев на службу нацистской Германии и принудительно эва­куировала их в восточные районы стра­ны, где они, совер­шенно спокойно, избав­ленные от мобилизации на фронт, труди­лись всю войну на заводах, фабриках, в колхозах и совхозах, в школах и госпиталях, в научных институтах на­равне с местным населением и эвакуированными, приб­ли­жая своим трудом общую для всех победу над фашиз­мом. И сейчас даже как-то стран­но слышать в средствах мас­совой информации России и Украины о том, что в 1944 году, с ликвидацией Республики нем­цев Поволжья были попраны права целого народа на свою суверенность в пределах автономии, и в т о же время считается, что не может быть и речи об автономии для рус­ского населения, составляющего в це­лом по Украине почти четверть на­се­ления, а в Крыму – около 70%!

Кстати, с немцами в Великобритании, Канаде, США влас­ти поступили куда более жестоко. Там всех немцев попросту арес­товали якобы «для профилактики», а затем усадили в концентрационные лагеря, зас­тавив трудиться задарма на лесопо­валах и в рудниках. После войны в стра­нах Цент­ральной Восточной и Южной Европы все прожи­вавшие там немцы «за сотрудни­чество с оккупантами» были лишены граж­данства и депортированы на терри­то­рию разорённой Германии. Так, из Венгрии был депор­тирован 1 миллион немцев, из Польши – 6 млн., Румынии – 246 тыс., Юго­славии – 284 тыс. Связано это было с тем, что «свои немцы» в годы оккупации самым активным об­ра­зом участвовали в геноциде против тех народов, чьи предки пригрели когда-то немецких колонистов в своих стра­­нах. В 1945 году (1 августа) участники Пот­сдамской конференции (высшие руководи­тели США, СССР, Ве­ли­кобритании) без ко­лебаний подтвердили законность де­пор­та­ций тех народов, которые в массе своей, так или ина­че, сотрудничали с немецко-фа­­шистскими захватчи­ка­ми в годы оккупа­ции. И ничего, те быстро адаптировались у себя на «исторической Родине», но мысли о возвраще­нии на места обитания своих предков (в страны, из ко­то­рых немцы были изгнаны после Второй Мировой войны) жи­вет, очевидно, в их  сердцах и поныне. 

А как же адаптировались русские, ока­завшиеся в качестве белоэмигрантов после 1921 года за пределами России? Оказыва­ется, отношение  к ним  со стороны прави­тельств этих стран, приняв­ших белоэмиг­рацию, было бо­лее-менее гуман­ным, тер­пи­мым и даже благожела­тель­ным, чем ныне относятся к русскому населению, в част­нос­ти, на Украине. В Югославии, Болга­рии, Фран­ции, Литве и других государствах, вскоре после оконча­ния Граждан­ской вой­ны начала широко разви­вать­ся автономи­зация русских, причем при наличии вы­деления государственных субсидий. Вот что писал эмигрант Н. Зернов в своей книге «За ру­бе­жом» (1973 г.): «Внутри Парижа об­разовался русский город, почти не соп­ри­касающийся с французами, со своей рус­ской церковью. По утрам мы читаем русские га­зеты, покупаем товары в русских лавках, ходим на рус­ские кон­церты, посе­щаем исключительно русские ресто­раны с казацкими и цыганскими ансамблями, участвуем в соб­раниях всевозможных рус­ских организаций (а их в одном Париже насчитывается более трехсот)…». М. Наза­ров в своей книге «Миссия русской эмигра­ции» (1992 г.) пишет: «В Париже содержа­лось 8 русских высших учебных заведений, в Праге – 5, Харбине – 6… Все высшие и сред­ние заведения субсидировались пра­вительствами стран, где они распола­гались, но при этом сохранялось полное рус­ское самоуправление в них. Даже три рус­ских кадетских корпуса (включая и Крым­ский кадетский корпус) были авто­номны, хотя и содержались за счет королевской каз­ны…».

В те далекие 20-50-е годы за рубежом русских изда­тельств насчитывалось около 130. За 1917 – 1924 годы за рубежом были изданы 1450 произведений русской худо­жественной литературы, а всего за то же время было издано 3735 книг и брошюр. Пре­подавание во всех русских учебных заведениях шло исключительно на рус­с­ком языке, учились только по русским учеб­­ни­кам. Дело дошло до того, что в Германии в 20-е годы продукция русских книгоизда­тельств превысила, как это не парадок­саль­но, число не­мец­ких. Понятно, что Бер­лин по этому поводу истерик не за­катывал. Наоборот, лучшие столицы Ев­ропы 20-30-х просто не могли себе пред­ставить свою духовную  и куль­турную жизнь без Шаляпина и Стравинского, компози­то­ров Рахманинова, Прокофьева и Глазу­нова, без хора донских казаков, своими песнями и плясками пленивших всю Евро­пу.  Лучшие музеи США и Европы охотились за про­­изведениями русских зарубежных художников, на «Русский балет Дягилева» достать билеты было прак­тически невозможно. Русская культура, занесенная в Евро­пу русскими эмигрантами, подготовила ту самую почву вос­торженного отношения ко всему русскому искусству и ли­те­ратуре, которая затем перенеслась и на советскую куль­туру. Об этом свидетельствуют триумфальные поездки по Европе и Америке «Ансамбля песни и пляски Красной Армии», балета Большого театра, хореографического ан­сам­бля «Березка»… Европа и Америка стояла ночами, что­бы достать билетик на выступления наших артистов. Вот так разрешался «русский вопрос» с 10 млн. русских, ока­зав­шихся за рубежом после Гражданской войны.

А о том, как проблемы, связанные с адаптацией русских, разрешаются в «суверенных» государственных СНГ и Балтии мы, к сожалению, хорошо знаем на соб­ственном горьком опыте. Если даже Латвия в 20-е годы могла себе позволить в список своих трёх государственных языков включить, в том числе, русский язык, то «братская» Ук­раина, имея на своей территории абсолютное боль­шин­ство граждан, прежде всего изъясняющихся на русском язы­ке, – шарахается от русского языка, как черт от ладана.

А.Самарин, Симферополь